Тот, кто ползёт

- Нетали, подложи-ка ещё полено в огонь, - сказала старая сгорбленная женщина. Она сидела в низком кресле, тихонько поскрипывая спицами.
- Зачем? Он будет гореть ещё долго, - отозвалась девочка. Она вместе со своей младшей сестрой устроилась возле окна. За обледеневшим стеклом валил сплошной стеной снег.
Старушка не отозвалась. Он словно и не слышала, закрыв глаза и сложив руки на коленях. Она сидела неподвижно. Казалось, её редкие волосы уже покрылись инеем. А теперь замёрзла и она сама.
- Идите сюда, - позвала она девочек.
Карья первой прибежала и радостно заглянула в бабушкино лицо. Чем сильнее идёт снег в месяце адаманта, тем удачнее будет следующий год. Это знал каждый взрослый и ребёнок на Севере.
В отличие от своей сестры Нетали подошла неохотно. В душе она считала старую бабушку обузой. Когда человек больше не может приносить пользу деревне, его жизнь становится слишком дорогой. Пока есть силы, чтобы охотиться, ходить за скотиной или шить одежду, до тех пор идёт жизнь. Но если твоя голова покрылась изморозью, а руки сковало льдом – это пора оставить след на снегу. След, который ведёт только в одну сторону.
На Севере даже детям рассказывали о леденящем принципе их жизни. Когда толстая меховая куртка и штаны станут твоей второй кожей, ты тоже поймёшь это. Как поняла Нетали.
- Почему ты пожалела полена? – ласково спросила её бабушка.
- Я не хотела расходовать его зазря, - ответил Нетали. – Отец и мать учили нас, что это дерево не должно сгореть быстро. Если оно сгорит – кому-то придётся идти в лес. А там слишком холодно. Нам же сейчас не нужно так много тепла. Вот попозже, когда всё догорит, я подложу ещё дров.
Старая женщина перевела свой взгляд на очаг. Языки пламени пеленали почти сгоревшее дерево.
- Ты не отдала огню то, что он любит больше всего, - проговорила она, не отрывая своего взгляда. – Ты боишься лишиться его даров, а сама жалеешь жалкую палку. Получает только тот, кто отдаёт. Запомни это. Подари огню дерево, и он дарует тебе тепло и свет. Привыкнув жить в таком холоде, ты перестанешь…
- А отец говорит, что мы должны привыкать к вечной северной зиме, - недовольно сказала девочка. – Слишком сильное тепло разнеживает и делает нас слабыми.
Бабушка улыбнулась и отложила рукоделие.
- Так и есть. Но и слишком сильный холод вредит живому существу. Я расскажу вам историю о Том, кто ползёт. Садитесь поближе.
Карья, всем своим видом выражая восторг, забралась на колени к старушке. Нетали независимо села на стоящий рядом табурет.
- В одной деревне, похожей на нашу, жил мальчик. Ему было столько же лет, как и тебе Нетали. Он с детства привыкал к холоду и жестоким морозам. Выходил поздней зимой наружу лишь в одной рубашке. И вскоре он стал таким же, как и всё вокруг. Кожа его стала синей, а глаза светло-голубыми. И стала не нужна ему тёплая одежда. Все восхищались им, а его родители больше всех.
Приближался к концу месяц адаманта. Старый круг сменялся новым. И мальчик сидел в своём доме, радуясь своей закалённости. Но он зашёл слишком далеко. В ту ночь Великий Холод спустился к нему. И как не старался мальчик, ему не удалось выстоять против его силы. Вернувшиеся родители нашли его обморожённым на полу. Он полз к очагу. Старался найти там спасение. Но огонь давно потух. Мальчик не подкладывал дрова, стараясь закалять себя.
Его ноги пришлось отрезать, чтобы сохранить ребёнку жизнь. Маленький калека был больше никому не нужен. Его отнесли в лес и оставили там. Все думали, что он умрёт. Он выжил. Он не забыл тех, кто лишил его ног. И не забыл свои собственные ошибки. Теперь он понимал, что зря старался привыкнуть к холоду. Человек не может сделать это. И он перестал быть им.
Его пальцы стали острыми и длинными, как сосульки. Он вбивает их в твёрдую землю и подтягивает культи ног следом. Он стал Тем, кто ползёт. Он ищет детей, похожих на него самого. Заветная мечта его – вернуть себе ноги. Поэтому каждый год в конце месяца адаманта, он выходит в ночь, ища свои ноги. Но может довольствоваться и чужими. Тогда монстр хватает глупого ребёнка и тащит в своё укромное место. А там отгрызает ему ноги и пытается приставить себе. У него ничего не выходит. Из-за этого он злится и кидает свои острые пальцы с карнизов домов, пытаясь отомстить хоть кому-то.
- Помните об этом девочки, когда ваш огонь погаснет, - бабушка ласково поглядела на них. – А сейчас я слишком устала. Мне надо немного поспать. А вы следите, чтобы пламя не потухло.
Она мирно устроилась в своём кресле. И когда Карья принесла сплетённый ею плед, бабушка уснула спокойным старческим сном.

Карье хотелось бы ещё расспросить бабушку о Том, кто ползёт. Но тревожить дремавшую женщину она не решалась. Единственное, что она могла сделать – это пересесть поближе к огню. На Нетали, похоже, история не произвела никакого впечатления. Она снова села к окну, ожидая родителей.
Сестра называла бабушкины истории выдумками и говорила, что не верит им. Но Карья помнила, что совсем недавно та слушала их вместе с ней, затаив дыхание. Даже теперь ей часто казалось, что сестра врёт и по-прежнему любит страшные истории про ужасных существ, обитающих в глубине вечнозимнего леса. Про кровожадных баньши и громадных троллей, про вампиров и оборотней. Про ужасных тварей, коим даже не было названия, что приходили из Отгороженных Земель.
Она перебралась поближе к Нетали. Сидеть одной, пусть даже у самого огня, почему-то было неуютно.
- А Тот, кто ползёт на самом деле существует?
- Конечно же, нет, - сестра с задумчивым видом перебирала янтарные бусы. Их подарил отец на её двенадцатилетние. С тех пор Нетали не расставалась с солнечными камнями ни на минуту.
- Если его нет, зачем же мы всё время подкладываем новые дрова в очаг?
- Чтобы не замёрзнуть, - сказала сестра. – Это ведь должно быть понятно всем. И Тот, кто ползёт тут ни при чём.
Может это и на самом деле так? Карья слабо верила в это, но надеялась.
- Мы должны поддерживать огонь для того, что внутри было тепло, - сказала Нетали. – Для того чтобы родители, вернувшись, могли сразу же согреться. Теперь понимаешь?
Бабушка захрапела. Она спит и видит ещё одну историю, а когда проснётся - расскажет им. Бабушка не раз говорила им, что всё приходит во сне. Но Карья, заснув, никогда не видела ни одну из бабушкиных сказок. Хотя ей так хотелось этого.
- Видишь, из-за твоих глупых страхов, чуть не погас огонь, - действительно, оранжевые языки пламени теперь почти не поднимались над тлевшей древесиной. – Понимаешь теперь, что, слушая сказки, ты не замечаешь ничего вокруг. Ничего из того, что по-настоящему заслуживает внимания, - Нетали сейчас была похожа на их мать. Даже говорила совсем как она.
Карья на самом деле почувствовала свою вину. Сестра, конечно, была права, всё это лишь сказки.
- Я сама кину дрова, - заявила она.
- Давай, только не жги слишком много сразу, - сказала ей Нетали.
Рядом с очагом и уходящим на крышу дымоходом лежали аккуратно сложенные поленья. Все остальные, заготовленные за время короткого лета, были свалены снаружи.
Девочка взяла три длинных полена и, удерживая их двумя руками, отнесла к очагу. Выложив их перед ним, Карья осторожно положила дерево одним за другим в огонь. Теперь он будет гореть ещё долго. Пламя медленно обволакивала новые дрова. Вскоре они тоже превратятся в обугленные головешки. Но утром, когда уже вернутся родители, можно будет принести ещё.
Она всё ещё не могла оторвать взгляд от огня, когда заметила, что сверху из дымохода редким дождём летели снежинки. Они спускались всё ниже, тая над самым огнём. Хотя должны были растаять ещё раньше. Карья следила за ними, ничего не понимая, когда заметила ещё более удивительную вещь. Выложенные из красного кирпича стены дымохода стали покрываться лёгким инеем. Сначала тонкий и почти незаметный он становился всё толще и спускался к самому огню. К огню, что не горел. Прямо ей в лице дохнул зимний мороз, обжигая кожу.
За спиной Карьи раздались звуки, словно град стучал по крыше. Она оглянулась, боясь увидеть. Дверь была распахнута и повсюду в доме крутились подхваченные стремительным ветром снежные хлопья.
От самой двери до стола, за которым сидела Натали, на дощатом полу были видны дыры. Как будто кто-то вонзал что-то острое или шагал в ботинках с толстым шилом на подошве.
Бабушка тихо дремала в своём кресле, не замечая ничего вокруг. А сестры не было. Лишь рассыпавшиеся янтарные бусы перекатывались по полу.
Трясясь от страха и холода, она подошла к бабушке и тронула её за плечо. Старая женщина не шевелилась. Её ресницы усеял снег.
- Бабушка, Нетали пропала, - будила её Карья. Но та молчала. Вены на её руках стали совсем синими, а тело примёрзло к креслу.
Отчаяние захлестнуло Карью. Она была совсем одна в застывшем от стужи доме.
Налетевший из открытой двери вихрь закружил её и отнёс к противоположной стене, катя по обледеневшему полу. У девочки закружилась голова, а в следующее мгновение она ударилась плечом о стену. Позади неё с грохотом упало кресло с примороженной к нему бабушкой. Карья оглянулась. Половина бабушкиной головы откололась. Внутри она была сплошной глыбой льда.
Наружу, поняла Карья, прочь из этого дома, ставшего холодной ловушкой. И она изо всех сил бросилась к открытой двери…

Маленькие жёлтые огоньки. Её бусы. Её любимые янтарные бусы. Она потеряла их. Навсегда. Самое дорогое, что у неё было. Настоящее красивое ожерелье. Отец подарил ей его совсем недавно. Даже год ещё не прошел с того дня.
Это был настоящий чистый янтарь. Такие бусы носили жены правителей или их родственников. Говорили, что на юге, где нельзя было достать янтарь, за них давали баснословные деньги.
Отец принёс их в один летний день. Нетали подумала, что нет и не может быть ничего красивее этих маленьких жёлтых камушков. Они ведь так похожи на солнце. Отец сказал, что в них заключена его частица. Они могли спасти от порождений зимы. Защитить от идущих из пустошей чудовищ. Волшебные янтарные бусы. Теперь их нет с ней.
Вокруг себя она не видела ничего, кроме стволов деревьев и, конечно, снега. Но когда Нетали оглянулась, то сердце её замерло от ужаса. Красные деревья, красный снег. Застывшая кровь на коре, свежая на снегу. Такая же, как и в ней самой.
И они. Повсюду. Разбросанные везде, висящие на ветках, насаженные на торчащие их земли колья. Десятки, сотни ног. Вырванные из суставов, отрубленные. Ещё кровоточащие, превратившиеся в кости. Её замутило.
Сидеть было неудобно. Что-то под ней.
Её тошнило прямо на их тела. Дети. Совсем маленькие и одного с ней возраста. Здесь были все они. Мёртвые зрачки смотрели вверх. Нетали лежала на вершине двухметрового кургана из человеческих тел. А внизу копошился, втыкая свои острые пальцы в тела, монстр из бабушкиных сказок.
Он двигался невероятно быстро. Как паук, который ползёт на своих членистых лапах. Его лицо оказалось перед ней. Ледяные глаза пронзали душу. Насквозь. До самого дна. Его рот раскрылся, и обмораживающее дыхание сковало её.
И тогда она закричала. Этот крик подхваченный ветром пролетел над верхушками самых высоких деревьев. Утроенный эхом, он распугал прячущихся в ветвях ворон.
Взлетев в воздух, они ещё больше усилили шум своим карканьем. Пролетая над лесом в поисках более спокойного места, где бы их никто не потревожил, они видели всё.

Сердце в груди отчаянно билось. Бег слишком утомил её. Теперь девочка стояла, прислонившись к толстому дереву, пытаясь успокоить дыхание.
Ужас гнал её прочь от дома. Прямо в глубь леса. Слишком сильный, чтобы она могла оглянуться. И куда бы она не бежала, прямо перед ней уходил вперёд широкий след. Похоже на то, как если бы здесь проволокли что-то прямо по снегу. А эти пугающие дыры, проделанные острым предметом прямо на земле? Карья знала, кто оставляет такие следы.
Тот, кто ползёт украл её сестру и убил бабушку. Теперь он оторвёт сестре ноги. Правда, это ему не поможет, и тогда чудовище вернётся за ней. И не откуда ждать помощи. Ближайшее поселение в нескольких милях отсюда. Но чтобы попасть туда, надо либо обогнуть по широкой дуге лес, что займёт ещё несколько часов. Либо идти через лес.
Встав на ноги, девочка огляделась по сторонам. Эту поляну она знала. Здесь есть небольшое озеро, и они часто бегали сюда поиграть. Затянутая льдом поверхность озера была ровной и гладкой…
Так должно было быть. Но сейчас она отчётливо разглядела на середине пруда круглую полынью. Неуверенность охватила Карью. Если есть полынья, значит, кто-то её проделал. И этот кто-то может быть до сих пор здесь.
Это мог быть один из знакомых её родителей. Почему-то в этот момент девочка думала только о худшем. Ночью, в конце месяца адаманта, что можно здесь делать? Рыбы в озере, как она знала, не было. И всё же…
Любопытство взяло верх. Полынья далеко. Лишь взглянуть на неё краем глаза и всё. Карья крадучись приблизилась, как можно ближе, чтобы разглядеть воду в пруду.
Раздавшийся голос заставил её вскрикнуть от страха.
- Холодно, - произнёс он страдальчески. Этот голос был не из приятных. Сдавленное шипение, словно говорившего душили.
- Холодный ад… здесь, - продолжал жаловаться голос. – Я видел тебя.
Кто бы это ни был, он был далеко и не мог выбраться из воды. По крайней мере, так убеждала себя девочка.
- Я видел тебя, - повторили из полыньи. – Иди ко мне. Иди.
Больше всего это было похоже на водяного монстра, который заманивает свои жертвы и хватает их, чтобы сожрать. Бабушка рассказывала про таких. Но против всего Карья повиновалась.
- Кто ты?
- Здесь… много, и я один…
Приблизившись к лунке, она увидела лицо. Там, в ледяной воде, плавал человек. Тело его было скрыто, но лицо… Оно распухло и побледнело. Как у утопленника. Зрачки выпученных глаз были мутновато-белёсые. Кое-где на щеках не было кожи, и обнажённая кость выпирала на скулах.
- Ищешь сестру? – спросил утопленник. – Нёс он её к себе.
- Он? – Карья почти сразу поняла о ком он говорит. – Я видела следы – это он?
- След… иди по следу, - лицо погрузилось в воду и снова поднялось.
- А что мне делать, когда я найду его? – и надо ли ей искать свою сестру? Не проще ли переночевать на дереве, а утром вернуться к родителям?
В полынье булькнуло. Ей показалось, что утопленник смеётся над ней.
- Герои… отдай ему всё, что потребует… отдай и получишь, - под водой промелькнули неуловимые очертания… человека?
- Я должна выкупить сестру? Но он всё берёт сам, мне нечего дать ему!
- Дай… мне, - голос оставался безжизненным, но в этих словах промелькнула какая-то надежда.
- Что тебе нужно? – Карью охватили нехорошие предчувствия. Она немного отодвинулась и с опаской посмотрела в воду.
- Не бойся, - лицо попыталось успокоить её. – Лишь одно… мне… нам нужна твоя слеза…
- Слеза? Я не понимаю.
- Не были оплаканы… никто… никогда… Одну слезу… я молю, - голос сделался совсем тонким.
- Мне жаль, но ведь я не могу заплакать просто так, - раньше девочка могла реветь по любому поводу, но только не сейчас. Карья чувствовала, что даже если захочет, то не сможет выдавить из себя ни слезинки.
- Одну… ради милосердия! – он сорвался на визг.
Карья зажала уши, шарахнувшись в сторону.
- Я не могу!
- СЛЕЗУ!!! – казалось, от этого голоса дрогнули деревья. С высоких крон посыпался снег. А лед, сковавший озеро покрылся тысячей трещин.
Она попыталась убежать, но в этот момент мир ушёл у неё из-под ног. В самый последний момент девочка успела ухватиться за край небольшой льдины. Держась двумя руками, она закинула на нёё ногу – берег был в трёх метрах. Совсем близко.
- Ты будешь плакать! – визжал, хрипя, кто-то позади.
Оттолкнувшись от другого куска льда, она оказалась ещё ближе. Стоило вытянуть руку… Карья хотела оторваться от своего «плота», когда её что-то ухватило за ногу. Вынырнувшая прямо перед ней плешивая голова, нет - череп, оскалился гнилыми зубами.
Утопленники поднимались из воды со всех сторон. Руки тянулись к ней. Плоть свисала с костей, а вода вокруг них источала ужасный смрад.
- Плачь! – взвыли их голоса. – Плачь!!!
Последним усилием Карья выдернула ногу из ботинка и сжимавшей его кисти. Одно мгновение было у неё, чтобы двигаться. Перелетев через тянувшиеся к ней ряды склизких конечностей, она приземлилась на руки, уткнувшись носом в снег. Сзади раздался рёв отчаяния.
В следующий миг она уже стремительно отползала от жуткого озера и его обитателей. Головы в воде застыли, все их глаза были обращены на Карью. А затем, как по команде, они начали погружаться в глубину. Последняя, с застывшим выражением ярости в глазах, посулилась ей:
- Ты ещё придёшь, - и скрылась в воде.
Ноге было очень холодно, но потерять ботинок – это лучше, чем оказаться пойманной этими существами. Карье до сих пор не верилось, что она спаслась. Сколько же людей уже нашли свой приют на дне озера?
И тут она снова увидела его. След, ведущий дальше, в самую чащу леса. Он уходил в темноту, петляя между деревьями.
Она шла, ступая спокойно правой ногой и двигаясь на цыпочках левой.

Солнце закатилось. Упало и разбилось. Его больше нет. Нет его ласковых лучей, его жизнетворящего света. Серые, грязные тучи закрыли его, спрятали в недостижимой вышине. Никогда оно не будет снова светить над северными землями. Никогда больше земля не освободится от снега, а души от сковавшего их холода.
Все северные земли полуострова накрыты покрывалом стужи. Лето кончилось навсегда. Теперь все живое здесь спит белым сном…
А вместе с зимой к ним пришли и страхи, которые раннее не были изведаны людьми. Ночные кошмары. Монстры и голодные хищники, бредущие лесами и равнинами в поисках пищи.
Тогда и был вырыт подземный город. Единственный такой во всём мире. И чем ниже они спускались, чем ниже прокладывались туннели, тем теплее становилось. В глубине их не могли достать ни морозы, ни хищники. Люди жили и взрослели, их становилось всё больше. А потом кончилась пища…
Первые деревни начали появляться вокруг подземелий. И тут же подверглись атаке яростных монстров. Волки и медведи бросались на частоколы в неистовой жажде человеческой крови. А ночью приходили упыри. Пьющие кровь и несущие на своих крыльях мертвецкий холод.
Металл и огонь защищали людей. Металл и огонь.Каждое следующее поколение становилось сильнее предыдущего. Выше ростом, шире в плечах. Кровь в их жилах застыла. А сердца забыли о милосердии.
И страх отступил. Нехотя, шаг за шагом. Его теснили всё дальше от людских жилищ. В леса, в глубины снежных пустошей. И даже там продолжали уничтожать. Нет пределов силе человеческой, когда она имеет цель.
Небольшие деревеньки возводились то тут, то там. Где-то люди стекались в небольшие городишки. Всюду стражу несли закованные в бронзу воины. А самые сильные из них становились вождями. Остальные же преклонялись перед их могуществом, и заискивали возле их престолов.
Север стал люден. Границы владений вождей отодвинулись до самого Преступного Леса. Дальше не было ничего, что заслуживало внимания человеческих властелинов. Тогда они обратили взоры друг на друга. Оружие и огонь восстали против самих хозяев, сжигая и убивая всё на своём пути.
Войны одна кровопролитней другой охватили Север. Зарево пожаров теперь заменяло им солнце. И никто не замечал, как в этой убийственной кутерьме день становился всё короче и короче. Вернулись забытые страхи, а из своих укрывищ выползли ядовитые гады. Стволы деревьев в Преступном лесу засветились призрачным светом. А на небо взошла Вечно Полная Луна. Светила она кровавым светом. Тогда и снег окрасился в этот цвет…
Волной из лесных чащоб хлынули готовые рвать и кромсать твари. Одна за другой исчезали деревни, обращались в пепел города. Для того чтобы снова собрать людей у их первого и последнего города.
Все вожди привели свои уцелевшие дружины в подземелья. Думали они, как победить проснувшееся зло. И не знали, как быть. Когда многие не знали, один понимал всё.
Был среди них вождь мёртвого племени, владыка углей и праха. С собой он привел лишь десяток людей. В тот день он отравил всех вождей, подсыпав им в чаши, перетёртый в порошок, кровавый лёд. Он вывел оставшихся воинов и приказал идти за собой в бой. Ужас дал ему их повиновение. И враги отступили, потому что один делает лучше, чем несколько.
Но твари не ушли далеко. Каждую ночь их челюсти и когти брали кровавый оброк, и нечего было им противопоставить. Вождь спустился в самый глубокий коридор города и молил бога даровать им свою милость. И божество открыло ему секрет железа.
Так остриё смерти повернулись в другую сторону. И твари затрепетали, ведь плоть боялась железа.
Вождь выкосил гнойную заразу Севера в её логове. Люди били врагов в Преступном Лесу и победили их. Возвели они, там, где текли подземные ключи, большой замок. Стены его были сложены из ледовых блоков. А во льду вождь приказал заморозить всех своих противников. С тех пор тысячи невидящих глаз смотрели на всякого, кто приближался к замку.
Белый сон оборвался. Всё вокруг просыпалось. И древний замок растаял. Трупы ушли на дно пруда и разложились там, превратившись в груды белых костей. Сгинула сама память о тех днях. Но Преступный лес хранит в себе старую вечность.

Сначала этот ужасный крик, а теперь ещё и птицы. Пролетевшие над головой вороны не внушили ей радости. Но теперь она не повернёт назад. Ни за что. Теперь Карья совсем не чувствовала свою левую ногу. Сначала было нестерпимо ступать голой ногой, потом стало лучше. Хоть и очень холодно. Но вскоре нога настолько задубела, что ей казалась - она сделана из дерева.
След шёл перед ней, уводя всё дальше и дальше. Уже слегка припорошенный снегом, он всё ещё был достаточно отчётливым.
Оставалось пройти немного. Самую чуточку. Ветер подул в её сторону, и в нос ударил резкий запах разложений. Как ни мерзко это было, но вонь не могла остановить её.
Впереди, между деревьями, она начала различать очертания какой-то кучи. Словно кто-то набросал много меховых шкур в одно место. Но затем она поняла, что это вовсе не шкуры.
Изуродованные тела, у которых не было ног, гнили все разом. Хотя некоторые, в самом низу, уже давно превратились в нагие костяки. Вид мертвецов не мог заставить её отказаться от непоколебимой решимости.
Смотреть было неприятно, но Карья заставила себя обойти курган кругом. Её сестры здесь не было. И тогда она заметила, как сверху что-то поблескивает. Какой-то кусок льда.
Подойдя ближе, она охнула. Внутри цельной глыбы льда отчаянно кричала её сестра. Карья отшатнулась и тут же услышала стук.
Втыкая пальцы в промерзлую землю Он полз к ней.
Создание Великого Холода. Чей дух остыл до смерти.
Но девочка помнила слова утопленника. Этот монстр когда-то тоже был человеком. И огонь в его сердце до сих пор ждал своих дров.
- Я знаю, что тебе надо, - сказала она ему. Тот, кто ползёт упорно двигался наверх. По телам своих жертв.
- Я… готова отдать тебе это, - её голос звучал неуверенно. Но Тот замер. На его синем лице не отражалось ничего.
- Хочешь… ты можешь взять мои ноги, - произнесла Карья. – Только освободи мою сестру.
Существо с невероятной скоростью взлетело на верх кургана. Рывком подтягивая своё тело.
Он стоял в метре от неё. И он улыбался.
Карья не почувствовала ничего, когда его зубы сомкнулись на ноге. На той ноге, где не было ботинка. Она так замёрзла, что уже не чувствовала ничего.
А потом снег пошёл сильнее. Словно вырвавшись из невидимого плена. Он валил без конца. Засыпая собой деревья, землю, трупы, Карью и Того, кто ползёт.

Она вернулась домой к утру. Тогда уже почти рассвело. Родители и другие взрослые искали их по всей округе.
Нетали не могла идти сама, и Карья поддерживала её.
Все страшно обрадовались, когда они вернулись. Но было среди этого и горе. Старая бабушка умерла тихо и спокойно, заснувши в своём кресле.
Карья с дрожью вспомнила разломившуюся надвое голову. Но у бабушки голова была цела. Взрослые говорили, что пришло её время. Сердце знало это – и остановилось.
Но доподлинно известно одно. Тот, кто ползёт больше не появлялся. А на левой ноге у Карьи остался белёсый шрам.